Царский сплетник и шемаханская царица - Страница 65

— Н-да-с… растешь на глазах. Кстати, а ты что здесь делаешь?

— Так Кирюха сказал, что ты сходняк объявил, — удивился кузнец, — всем нашим велел к трактиру «У Трофима» подгрести, вот я и пришел.

— Хорошо хоть Маньку свою с Даренкой сюда не приволок, — укоризненно покачал головой Виталик.

— Почему не догадался? Они уж с час тебя там дожидаются, — кивнул на дверь трактира кузнец.

— Тьфу! — с досады сплюнул царский сплетник. — Хороший ты кузнец, Ваня, ничего не скажу, но дубина, каких мало!

— А Манька с Даренкой разве не наши? — насупился Левша.

— Наши-то они наши, но на хрена их в наши секретные дела посвящать?

— А-а-а… — дошло до кузнеца.

— Бе-э-э… — передразнил его Виталик. — Тоже буква алфавита. Так: Маньку с Даренкой оттуда забираешь и вместе с ними топаешь домой. Ты хоть понимаешь, что на подворье твоем сейчас совсем пусто? А сколько там у тебя секретных наработок лежит, не считал?

— И денежек, — сразу спал с лица Иван.

Всполошившийся кузнец чуть не снес дверь трактира своим мощным телом, врываясь внутрь. Царский сплетник на всякий случай слегка посторонился. Он это сделал правильно. Обратно Левша выходил столь же энергично, волоча за собой на прицепе сестру с племяшкой, и помчался обратно на свое подворье.

Виталик вошел в трактир. Внутри тоже были перемены. Зал по размерам слегка убавился, зато отдельных кабинетов в нем прибавилось, и на дверях трех самых солидных кабинетов висели такие же вывески, что и на входе в трактир. Возле дверей со скучающим видом ошивалась охрана криминальных авторитетов Великореченска, а около барной стойки суетился трактирщик, привычно протирая белоснежной тряпицей бокалы. Судя по сияющей физиономии Трофима, дела у него шли неплохо, несмотря на значительное сокращение сидячих мест в общем зале.

— И сколько дерешь за съем офисов? — поинтересовался у него юноша, направляясь к барной стойке.

Соловей-разбойник, охранявший апартаменты Кощея, только головой покачал.

— Пусть спасибо скажет, что его заведение такие уважаемые люди охраняют и ни копейки за это не берут.

— Резонно, — хмыкнул Виталик.

— Кощей с тобой потолковать хотел, — кивнул Соловей-разбойник на дверь кабинета своего шефа. — С обеда ждет. Как узнал, что ты в городе объявился, сразу в своем офисе засел, а ты все где-то шляешься.

— Дела, Соловушка, дела. Сейчас я со своими архаровцами кое-что перетру, и сразу к нему.

Виталик повернулся к охране своего офиса, щеголявшей в подаренной царем-батюшкой его людям униформе. Зеленые кафтаны сидели на них как влитые.

— Наши все собрались? — спросил он. Один из бывших пиратов утвердительно кивнул головой, не тратя понапрасну слов. — Стойте здесь и следите, чтоб нас не подслушивали.

Виталик вошел в свой офис и плотно закрыл за собой дверь. Если учесть, что двое остались снаружи, то все оставшиеся по его приказу в Великореченске были на месте. Восемь крепких бородатых мужиков при его появлении повскакали со своих мест.

— Садитесь, — махнул рукой Виталик, подсаживаясь к столу. Его приказание было исполнено молниеносно. — Так, братва, у меня есть для вас две новости: хорошая и хреновая. С какой начинать?

— Да с любой, — сказал кто-то из братвы.

— Идет. Царь-батюшка решил завалить нас работой по самое не балуйся и приказал на базе моей группы создать секретную организацию под названием ЦРУ.

— А это что такое? — осторожно спросил бородатый мужик, в котором юноша опознал «нищего», недавно дававшего представление на центральном базаре Великореченска.

— Царское Разведывательное Управление, — пояснил Виталик. — Так что все вы теперь секретные агенты этой могущественной организации.

— Могущественной? — прищурился «нищий».

— Раз командовать буду я, значит, могущественной, — успокоил его царский сплетник. — Короче: я подчиняюсь только непосредственно царю, а вы подчиняетесь только мне. Так что пусть вас теперь попробует хоть кто-нибудь тронуть.

— Ха! — радостно загомонила братва. — А плохая новость?

— Вообще-то это и была плохая новость.

— Какая же тогда хорошая? — замерла в азартном предвкушении братва.

— Нам на это такие средства выделяют, что, узнай про них бояре, от завести в петлю бы полезли.

Громогласное «ура» сотрясло стены трактира.

— Гордон на первом взносе, как обычно, напарил, но это ничего. Свои люди — сочтемся. Но есть в этой бочке меда ложка дегтя.

— Какая?

— Денежки отрабатывать придется. И работать не за страх, а за совесть. Завалите службу — всем головы поотрываю.

— Так это уже за страх, — почесал затылок «нищий».

— Можно подумать, у вас совесть есть.

— Обижаешь, боярин, — загудели агенты.

— Конечно, есть.

— Головы за тебя положим!

— Ладно, извиняюсь, был неправ, — пошел на попятную Виталик. — Но, если службу завалите, головы все равно поотрываю!

— Согласны.

— Ну раз согласны, тогда быстро мне отчет о проделанной работе: с кем общалась наша тюбетейка, кто его клиенты, и так далее.

— В основном это мелкие приказчики. — «Нищий» выудил из кармана своего кафтана сложенный вчетверо лист бумаги. Здесь про них все подробно написано. Кто такие, где живут. Были и холопы боярские. Не для себя чертов табачок брали. Для хозяев своих. Трех бояр наша тюбетейка на табачок подсадила.

— Отлично, — кивнул Виталик, разворачивая лист. — Тебя как зовут?

— Гаврила.

— Хорошо работал сегодня на базаре, Гаврила. Никто из них тюбетеечку на голову еще не надел?